Administrative arrangement of the early byzantine Taurica: numismatic evidence

Full Text

Большинство исследователей, занимающихся изучением истории Византии, сталкиваются с проблемой интерпретации свидетельств письменных источников. Так, в трактате Константина VII Багрянородного (913-959) «De administrando imperio» есть фразы: «pa`san th;n Cersw`no" gh`n kai; tw`n klimavtwn kai; th`" Bospovrou gh`n» (Const. Porp. De admin. 42: 81- 82) - «всю землю Херсона и климатов, и землю Боспора» и «prov" te Cersw`na kai; Bovsporon kai; ta; klivvmata» - «до Херсона, Боспора и климатов» (Const. Porp. De admin. 42: 85-86). Очевидно, что речь идет о близлежащих к Херсону землях, вернее всего, о крымской Готии и о южном побережье Таврики. Однако заметим, что климаты локализовались тогда не только близ Херсона. По тому же Константину VII Багрянородному: «”Oti ta; ejnneva klivmata th~" Cazariva" th/` ∆Alaniva/ paravkeintai, kai; duvnatai oJ ∆Alanov" eij a[ra kai; bouvletai, tau`ta praideuvein kai; megavlhn blavbhn kai; e[ndeian ejnteu`qen toi`" Cazavroi" poiei`n ejk ga;r tw`n ejnneva touvtwn klimavtwn hJ pa`sa zwh; kai; ajfqoniva th`" Cazariva" kaqevsthken» (Const. Porp. De admin. 10: 5-8) - «Девять Климатов Хазарии прилегают к Алании и может правитель алан, если, конечно, хочет, грабить их и причинять великий ущерб и бедствия хазарам, так как из этих девяти Климатов поступают все средства к жизни и изобилие Хазарии». Кроме того, со времен Клавдия Птолемея климатами называли и географические пояса (Щеглов 2005: 243-265). Древние были склонны делить на одноименные широтные зоны всю обитаемую часть земли. Этот термин использовали и арабские географы: в ةَعْب Вестник НВГУ. № 4/2015 ВСЕОБЩАЯ ИСТОРИЯ 79 - «семи климатах» жили все известные им народы (Крачковский 2004: 282-283). Как видим, климатами называли как отдельные области или страны, так и обширные географические регионы. Новое значение слово klimavta получило в конце правления Феофила, когда, по совету спафарокандидата Петроны Каматира, в Таврике была создана одноименная стратигия1, входившая в состав фемы Херсон. Руководить преобразованиями был направлен сам инициатор нововведения, которого император почтил саном протоспафария (Const. Porp. De admin. 42: 50-51). Однако, как ни странно, в Херсоне продолжали действовать архонты, патеры полиса и другие представители городской знати, прослеживаемые, в первую очередь, по печатям2. Сохранили они и позиции в чиновничьей иерархии империи. Так, a[rconte" Cersw`no" упомянуты в «Taktikovn» Ф. И. Успенского У(спенский 1898: 124; Albrecht 2012: 328; Oikonomides 1972: 56-57). Складывается впечатление, что организация фемы не затронула городскую жизнь. Очевидно, что стратигии, избираемые по императорскому указу из местных жителей3, руководствовались интересами горожан. 1 К сожалению, в современной историографии укоренился досадный обычай игнорировать ранги правителей областей. Да и названия последних часто искажают. Вернее всего, именно эти упущения не позволили ряду исследователей проследить динамику развития государственной структуры империи. Дело в том, что в рассматриваемый нами период наместничества делились на дукаты и стратигии (Lebeniwvth" 2007). Заметим также, что по «Taktikovn« Ф. И. Успенского в Тавриде в 842-843 гг. служили «oJ ajnquvpato" patrivkio" kai; strathgo;" tw`n Cersw`no"« (Успенский 1898: 114) - «анфипат патрикий и стратиг Херсона» и «oJ patrivkio" kai; strathgo;" tw`n Klimavtwn« (Успенский 1898: 115) - «патрикий и стратиг Климатов», занимавший, судя по структуре текста и титулатуре, явно подчиненное положение по отношению к первому вельможе. 2 Судя по моливдовулам, Херсоном в тот период управляли императорские придворные: ипаты и спафарии, которые одновременно являлись и городскими архонтами (Alekseyenko 2012: 115-117, № 23-25; Catalogue of Byzantine Seals 1991: 183, 184, № 82.1-82.3). Примечательно и сохранение института патеров полиса (Alekseyenko 2012: 213-214, № 128-130). О прочном положении местной аристократии говорит обнаружение моливдовулов представителей родов Херсонитов и Цул (Alekseyenko 2012: 229-238, № 148-160). 3 Нам кажется, что следующую фразу императораученого «ejx ou| kaiv mevcri th;n shvmeron ejpekravthsen ajpo; tw`n ejnteu`qen eij" Cersw`na probavlleqai strathgouv« (Const. Porp. De admin. 42: 48-49) следует переводить только так: «С той поры до настоящего дня стало правилом избирать для Херсона стратигов из местных». Следовательно, Константинополь и не ставил перед собой цели подчинить Херсон. Заметим, что не одно поколение ученых пыталось найти объяснение этому явлению. Причем не все они смогли удержаться в рамках научной этики. Так, Ш. Б. Газе в своем «Anonymus» (Leonis Diaconi caloлnsis Historiae 1828: 496-505) упомянул гипотетический город ta; Klimavta (Leonis Diaconi caloлnsis Historiae 1828: 502, 504), который, по логике исследователя, и был центром одноименной области, согласно Константину VII Багрянородному, располагавшейся близ Херсона. Умелая мистификация французского исследователя4 ввела в заблуждение ряд ученых, пытавшихся локализовать этот центр в различных регионах Северного Причерноморья. Правда, им так и не удалось обнаружить его в Таврике. Насколько нам известно, последним к этой проблеме обращался И. А. Баранов, который вслед за М. И. Артамоновым и И. Божиловым заключил, что ta; Klimavta могла находиться на Дунае (Баранов 1993: 142). По мнению ученого, именно этот город был центром одноименной фемы. Историк считал, что стратигия Херсон была создана спешно и непродуманно, а само ее появление носило кратковременный и, вернее всего, чрезвычайный характер (Баранов 1993: 142-143). По И. А. Баранову, постоянная фема в Таврике могла быть создана только при Константине VII Багрянородном (Баранов 1993: 143). Практически одновременно с его статьей на научное обсуждение была вынесена небольшая публикация нумизматического материала, найденного в Херсоне. Она примечательна тем, что ее автор - А. М. Гилевич - опубликовала монету, отлитую, по ее мнению, от имени наместников Klimavta (Klimavtwn?) (Гилевич 1991: 217, табл. 1: 2). К сожалению, эти гипотезы, равно как и выработанные их сторонниками доводы, практически не получили широкого признания. Однако к настоящему времени в научной среде уже нет единства мнений ни по вопросу о локализации klimavtwn Константина VII Багрянородного и одноименной стратигии, ни по проблеме ранней истории фемы Херсон. 4 Детальный разбор ситуации приведен в работе И. Шевченко (Ševčenko 1971: 115-188). Вестник НВГУ. №4/20 15 М . М. Чореф 80 Попытаемся прояснить ситуацию с учетом данных нумизматики. Начнем с бронзы, изданной А. М. Гилевич (Гилевич 1991: 217, табл. 1: 2, 3) (рис. 1: 1, 2). Сразу же заметим, что исследовательница привела практически безупречное описание этой монеты. По ее словам, на аверсе была оттиснута строчная аббревиатура «MB», а на реверсе - сложная монограмма из букв «K», «L» и, возможно, «M». Добавим только, что первые две буквы надписи оборотной стороны были вписаны в окружность (или часть дуги?), в нижней части которой просматривается рельефный квадрат, принятый нумизматом за «M». А. М. Гилевич видела в этих символах сокращение слова Klimavta K(limavtwn?) (Гилевич 1991: 217). Впрочем, она не настаивала на своей дешифровке, так как у нее сложилось впечатление, «что монета отлита в изношенной форме, в которой была трещина, или стертым был штампик для изготовления матрицы» (Гилевич 1991: 217). Кроме того, она отметила, что имела дело с «плохим качеством литья» (Гилевич 1991: 217). Действительно, физические параметры изучаемой ею монеты (вес - 0,88 г, диаметр - 1,1 см) не соответствовали нормам херсонских гемифоллисов первой половины IX в. Опубликованная ею бронза содержит чуть более половины необходимого металла (Чореф 2008: 121). Как видим, А. М. Гилевич не была уверена в безукоризненности своей атрибуции. Однако ее осторожные выводы были восприняты на веру рядом исследователей, всерьез рассуждающих о возможности эмиссии монеты в таврическом городе ta; Klimavta. Мы считаем эту проблему крайне важной. Приведем соображения по поводу ее разрешения. Да, на аверсе бронзы, изданной А. М. Гилевич, уверенно читается «MB». Следовательно, она была отлита при Михаиле III (842-867). Действительно, при этом василевсе, судя по Ta«ktikovn» Ф. И. Успенского, существовала должность «patrivkio" kai; strathgo;" tw`n Klimavtwn» - «патрикий и стратиг Климатов» (Успенский 1898: 115; Oikonomides 1972: 48-49). И если логика А. М. Гилевич верна, то у нас есть основания отнести изданную ею монету к эмиссии этого чиновника. Правда, возникает несколько вопросов. Начнем с того, что на византийских монетах, как правило, в качестве эмиссионных меток размещали аббревиатуры названий городов (Grierson 1993a: 616, 619, 634, № 11, 17-18.4, 20; 1993c: 84, Wroth 1908: 350, № 18) или control letters (Чореф 2011: 327-358). А вот названия провинций для этого шифровались значительно реже. Причем совершенным nonsense была бы монета второразрядного чиновника, каким был стратиг Климатов. Следовательно, мы не можем согласиться с предлагаемыми А. М. Гилевич расшифровками аббревиатуры. У нас нет никаких оснований читать в ней Klimavta или Klimavtwn. На всякий случай напомним, что этот населенный пункт был упомянут только в «Anonymus», сфальсифицированном Ш. Б. Газе. Кроме того, монета, опубликованная А. М. Гилевич, столь неудачно отлита, что у нас есть все основания вслед за издателем усомниться в ее же прочтении. Предполагаем, что бронза гипотетического ta; Klimavta является ординарным херсонским гемифоллисом Михаила III. Действительно, технология денежного производства в Херсоне в первой половине IX в. была весьма далека от совершенства. В результате в обращение иногда поступали монеты с довольно нечеткими оттисками аверса и реверса. Правда, с бронзой, изданной А. М. Гилевич, дело обстоит значительно проще. К сожалению, исследовательница неверно расположила оборотную сторону этой монеты. Если бы она повернула ее на 135° по часовой стрелке, то получила бы не немыслимое «K-L-M», а вполне ординарное « C»1 (рис. 1: 1, 2, 4). Заметим, что встречаются и куда более гротескные экземпляры. Обратим внимание на гемифоллис, изданный И. В. Соколовой (Соколова 1983: табл. VII: 1) (рис. 1: 3). Несмотря на то, что на его аверсе сглажена «B», а на реверсе не оттиснулись верхние половины букв аббревиатуры « C», он вполне определим. Кстати, при некоторой доле фантазии можно и в этой лигатуре увидеть «K» и «L». Правда, основная масса монет Херсона в это время отливалась достаточно качественно, чем и объясняется крайняя редкость бракованных 1 Предполагаем, что А. М. Гилевич ввела в заблуждение неописанная ею дуга, образовавшаяся на монете в результате разрушения фрагмента штампа, на котором находилась верхняя часть «P». Вестник НВГУ. № 4/2015 ВСЕОБЩАЯ ИСТОРИЯ 81 гемифоллисов, один из которых и был издан А. М. Гилевич. Итак, если наши рассуждения верны, то Херсон остался единственным эмиссионным центром одноименной фемы. Следовательно, у нас есть все основания предполагать, что важнейшие моменты ее истории должны были получить отражение в эволюции денежного производства. Попытаемся их проследить. Обратим внимание на уникальный клад, найденный при раскопках укрепления на мысе Чамну-Бурун (рис. 2). Сокровище было издано А. Г. Герценом и В. А. Сидоренко Г(ерцен, Сидоренко 1988: 120-135). Оно состояло из четырех медных и трех бронзовых имитаций солидам Льва III Исавра (717-741)1 (рис. 2: 1- 7) и одной медно-свинцовой монеты литья Херсона (рис. 2: 8). Тщательное изучение этих подражаний позволило исследователям установить технологию их изготовления. Все они были выбиты на специально изготовленных пластинках двумя парами штемпелей (Герцен, Сидоренко 1988: 127-128, рис. 6: 1, 2) (рис. 2: 9), как мы уже писали, вырезанных на неустановленном провинциальном денежном дворе (Чореф 2012a: 159). Однако низкое мастерство мангупских монетчиков не позволило получить качественные оттиски. Предполагаем, что «умельцы» попросту уничтожили штемпели, а позже сокрыли плоды своего творчества в малопосещаемом районе плато (Чореф 2012a: 169). Но нас не должны интересовать эти обстоятельства. Куда важнее установить, когда и почему на Мангупе осмелились копировать византийские солиды. Конечно, можно, согласиться с мнением А. Г. Герцена и В. А. Сидоренко, что ре«конструкция организации производства мангупских монетимитаций говорит о значительных масштабах чеканки, вполне отвечающих требованиям провинциального монетного двора»2. А 1 Наши предложения по атрибуции этих монет приведены в (Чореф 2012a: 157-172). 2 Исследователи установили, что мангупские монетчики расклепали сопряженные штемпели после того, как уничтожили чекан аверса. Потом они будто бы скрепили два штампа реверса и продолжили производство до полного их разрушения (Герцен, Сидоренко 1988: 130). Заметим, что эти обстоятельства не позволяют нам даже рассуждать о легальности и организованности, да и, собственно, о продуманности производства подражаний. использование подлинных штемпелей3 говорит «не о частном, а легальном, более организованном характере производства монет-подражаний на Мангупе» (Герцен, Сидоренко 1988: 130). Но, с нашей точки зрения, нет никаких оснований делать подобные выводы. Ведь в клад выпало только семь бракованных экземпляров, а качественные имитации, выбитые этими же штемпелями, до сих пор не обнаружены. Несомненно, что выпуск подражаний стал возможным только в результате утраты империей контроля за Горной Таврикой. Полагаем, что эмиссию рассматриваемых имитаций куда логичнее увязать с ликвидацией стратигии Климатов. Но, очевидно, определить дату этого события в результате изучения подражаний солидам Льва III Исавра не удастся. Перейдем к единственной подлинной монете из Чамну-бурунского клада (рис. 2: 8, 3: 1). На ее аверсе оттиснута «B», а на реверсе хорошо виден «крест на Голгофе», окруженный неотчетливой легендой4. Как заключили А. Г. Герцен и В. А. Сидоренко, на оборотной стороне этой бронзы читается верхний сегмент надписи: «[LE]ONKA[I]KO[N]СTAN[TINOS]» («[Lev]on ka[i;] Ko[n]stan[ti`no"]») - «Леон и Константин». Именно это обстоятельство и позволило исследователям датировать ее правлением Льва III Исавра и его сына - будущего императора Константина V (741- 775) (Герцен, Сидоренко 1988: 133). Однако заметим, что пары одноименных императоров не единожды находились у власти. И все они успевали воспользоваться монетной регалией. Так, известны совместные выпуски Льва IV Хазара (775-780) и Константина VI (780-797) (Grierson 1993a: 328-335, pl. XII; Wroth 1908: 393-396, pl. XV: 20-21, XLVI: 1-4), а также Льва V Армянина (813-820) и его сына Константина (Grierson 1993a: 375-386, pl. XVIII; Wroth 1908: 409-413, pl. XLVII: 10- 20). Да и Константин V сначала продолжил эмиссию от имени своего отца, а потом поместил на деньги изображение и имя своего сына Льва IV Хазара (Grierson 1993a: 299-324, pl. VIII-XI; Wroth 1908: 378-388, pl. XLIII: 3 По мнению исследователей, изготовленных на месте (Герцен, Сидоренко 1988: 128, 130). 4 Полагаем, что монета была отлита в подрезанной форме. К анализу элементов ее композиции мы обратимся несколько позже. Вестник НВГУ. №4/20 15 М . М. Чореф 82 22, 23, XLIV, XLV: 1-15). Следовательно, мы не можем датировать херсоно-византийскую монету из Чамну-бурунского клада только по этому фрагменту легенды оборотной стороны. Также заметим, что в предложенной исследователями расшифровке легенды реверса есть ряд досадных неточностей. Начнем с того, что, по их мнению, на буквосочетание «KON» отводилось значительно меньше места, чем для союза «KAI» («kai;») - «и». Точнее, на выделенном А. Г. Герценом и В. А. Сидоренко для этого пространстве можно было разместить только одну букву (рис. 2: 8, 3: 1). Отметим также и то, что kai; в легендах византийских монет не встречается. Считаем, что вместо гипотетического «KA[I]KO[N]STAN[TINOS]» монетчик мог разместить куда более ординарное и уместное «KONSTAN[TINOS]». Тем более что на том месте, на котором, по мнению исследователей, мог быть оттиснут слог «KO[N]», судя по их же рисунку, явно просматриваются следы сглаженной буквы «N» (рис. 3: 1). Заметим также, что нас не должна смущать треугольная форма «O» в имени Константина. Дело в том, что резчику штампа реверса этой монеты равно не удавались прямые линии, как, к примеру, перекладины креста (рис. 2: 8, 3: 1- 4), так и округлые элементы букв. Обратим внимание хотя бы на весьма неординарное написание «W» в слове «[Lev]wn», а именно так, кстати, а не как «[Lev]on» на монете прописано имя первого из правителей. К сожалению, мы вынуждены акцентировать внимание читателей и на этой погрешности А. Г. Герцена и В. А. Сидоренко. Дело в том, что на приведенной ими прориси легенды написание имени верно, т.е. такое же, как и на монете, через «W»1, а в тексте статьи оно было прописано уже через «O» (Герцен, Сидоренко 1988: 129, 132, рис. 6: 7, 8). Но ad rem. Выявленные обстоятельства позволили нам уточнить расшифровку монетной легенды. Основываясь исключительно на прочтении, предложенном А. Г. Герценом и В. А. Сидоренко, мы получили «[LE]WNKONSTAN[TINOS]» («[Le]vwn Konstan[ti`no"]»). Но дешифровка этого фрагмента легенды не дает нам возможности 1 Заметим, что подобное написание имени, т.е. как «Levwn», не было свойственно монетному делу Византии, но оно типично для средневекового и современного греческого. датировать монету. Для поиска дополнительной информации мы обратили внимание на другие бронзы этой разновидности. Действительно, на реверсе всех известных к настоящему времени экземпляров монет этого типа (рис. 3: 1-4) просматривается круговая легенда разной степени сохранности А(нохин 1977: табл. XXIV: 351; Орешников 1911b: табл. В: 12; Туровский, Горбатов 2013: табл. 30: 380; Шонов 2000: 119, № 174). Так, на бронзе, изданной А. В. Орешниковым и В. А. Анохиным (Анохин 1977: табл. XXIV: 351; Орешников 1911b: табл. В: 12) (рис. 3: 2), в нижней части реверса видны буквы «A», «E» и «S», а также, возможно, «B» и «L». Первая из них просматривается ниже и правее креста. Литера «E» видна непосредственно под культовым символом. Буквы «S» видны после «A» и ниже второго «N» в слове «KONSTAN[TINOS]». А «B» и «L», как мы ранее полагали, различимы чуть выше и левее и ниже основы креста. В любом случае у нас есть основания считать, что и в этой части монетного поля также находится элемент надписи. Мы допустили, что там могло быть только «Bas[i]le.."» (Чореф 2012a: 163). Это буквосочетание можно расшифровать как «basileu`"» - «василевс» или как «Basivleio"» - «Василий». Заметим, что вероятность первого прочтения минимальна, ведь подобное титулование пар императоров не встречается вплоть до правителей Македонской династии. Куда правдоподобнее второе предположение. Так, хорошо известны фоллисы времен совместного правления Василия I Македонянина (867-886) и его сыновей Льва VI Мудрого (869/886-912) и Константина (869-979) (Grierson 1993b: 499-500, Cl. 3, 4, № 10a.1-11.17, pl. XXXI: 10a.1-10a.5, XXXII; Wroth 1908: 440-441, pl. L: 11-19, L: 1). При них на аверсе бронз помещали изображения правителей, а на реверсе - легенды с их именами. Причем текст располагали так, чтобы портрет автократора и соответствующая ему подпись находились бы по центру. Итак, основываясь на прочтении А. Г. Герцена и В. А. Сидоренко, мы заключили, что выпуск литой монеты с «B» на аверсе и с крестом и легендой «BAS[I]LE[IO]S[LE]WNKONSTAN[TINOS]» («Bas[iv]lei[o]" [Lev]wn Konstan[ti`no"]») - «Василий Лев Константин» на реверсе следует относить к совместному правлению Василия I Македонянина, Льва VI Мудрого и Вестник НВГУ. № 4/2015 ВСЕОБЩАЯ ИСТОРИЯ 83 Константина, т.е. к 869-879 г г. Нашему предположению не противоречит наличие на аверсе исследуемой монеты единственного элемента оформления - большой буквы «B», что, как известно, было свойственно именно херсонским эмиссиям основателя Македонской династии (Анохин 1977: 116; Соколова 1983: 39-40). Однако мы не считаем предложенный вариант дешифровки единственно верным, ведь качество передачи надписи на монете, изданной А. В. Орешниковым, оставляет желать лучшего. Учитывая это обстоятельство, попытаемся осмыслить предположения по поводу атрибуции этих бронз, выдвинутые в последнее время. Итак, в сентябре 2014 г. в материалах III Международного нумизматического симпозиума «ПриPONTийский меняла: деньги местного рынка» был опубликован доклад Н. А. Алексеенко и В. А. Сидоренко, судя по стилистике, полностью написанный первым из авторов и посвященный атрибуции интересующей нас монеты А(лексеенко, Сидоренко 2014: 5-8). Мы находим его крайне важным. Во-первых, была уточнена статистика находок бронз интересующей нас разновидности (Алексеенко, Сидоренко 2014: 5-7)1; во-вторых, опубликована монета (рис. 3: 5) с хорошо читаемой легендой реверса (Алексеенко, Сидоренко 2014: 7); и, наконец, втретьих, была предложена новая теория атрибуции этих бронз (Алексеенко, Сидоренко 2014: 7). Попытаемся оценить историческую значимость этого исследования. Начнем с того, что Н. А. Алексеенко без какого-либо объяснения отказался от изначального прочтения легенды (Алексеенко, Сидоренко 2014: 7), предложенного его же соавтором. Судим по тому, что он не разобрал в ней «[LE]WN». А это, в свою очередь, дало ему возможность отвергнуть тезис А. Г. Герцена и В. А. Сидоренко о принадлежности изучаемой монеты к чекану Льва III Исавра (Герцен, Сидоренко 1988: 133), что он и сделал без каких-либо объяснений. Далее, 1 Правда, с учетом монеты из собрания В. Н. Орехова - с нечитаемой легендой, по данным авторов, поступившего в 1990-х гг. Заметим, что такая точность в сообщении информации о дате поступления и месте хранения экспоната, т.е. без упоминая о ее инвентарном номере (Алексеенко, Сидоренко 2014: 5), недопустима для сотрудника музея, которым является Н. А. Алексеенко. Н. А. Алексеенко попытался опровергнуть наше прочтение, найдя его неубедительным, хотя выявил в надписи все те же буквы «E» и «W» (Алексеенко, Сидоренко 2014: 7). При этом он не учел тот факт, что реконструкция легенды проводилась нами с учетом выводов А. Г. Герцена и В. А. Сидоренко, приведших прорись монеты. Что же касается вопроса о наличии в легенде «B», то, действительно, в легенде изданной Н. А. Алексеенко монеты читается «Q», весьма схожая по конфигурации с вышеуказанным символом. Так что замечания по поводу прочтения легенды мы отвергаем. Совершенно ничтожным является тезис уважаемого исследователя, заключившего, что прочтенная им легенда «KO[N]СTANTIN[O]СeNQ[e]wNIKH[THC]» («Ko(n)stanti~n(o)" ἐn Q(e)w/` nikh(thv")») - «Константин, от Бога победитель» была свойственна монетному делу Византии времен Константина IV Погоната (668-685) (Алексеенко, Сидоренко 2014: 8). Начнем с того, что на монетах этого государя такая надпись не встречается2. Зато весьма близкая ее вариация свойственна монетному делу Василия I Македонянина (Grierson 1993b: 473-506). В любом случае не ясно, почему исследователь счел возможными приписать монету к чекану именно Константина IV Погоната, ведь одноименные государи не раз восходили на византийский престол. Учитывая выявленные обстоятельства, продолжаем настаивать на датировании этой монеты правлением основателя Македонской династии, причем в период его совместного правления с Константином, т.е. 869-879 гг. Но ad rem. На монете из коллекции И. В. Шонова р(ис. 3: 3) просматриваются изображения, отсутствующие на бронзе, изданной А. В. Орешниковым (рис. 3: 2). На ее лицевой стороне правее «B» виден фрагмент императорского одеяния, а на оборотной, под «крестом на Голгофе», определенно различим широкий полукруг, увенчанный крестиком. Именно эти элементы изображений были описаны А. Г. Герценом и В. А. Сидоренко как 2 Мы имеем дело с фактом явного плагиата. Н. А. Алексеенко не сослался на нашу работу, в которой освещается вопрос титулования императоров дома Ираклия Ч(ореф 2012b: 69-78), а ограничился заимствованием содержащихся в ней выводов, к сожалению, им не понятых. Вестник НВГУ. №4/20 15 М . М. Чореф 84 следы перечеканки1. Примечательно, что на монете И. В. Шонова, очевидно, не контрамаркированной, они просматриваются в тех же местах, что и на Чамну-бурунском экземпляре. Да и по конфигурации они совершенно аналогичны (рис. 3: 1, 3). Нам остается только предполагать, что бронзы этой разновидности не были перечеканены. Вернее всего, они были отлиты в переделанной форме, в которой могли ранее изготавливать монеты с изображениями императоров на обеих сторонах. Мы относим их к первой серии. Конечно, у нас нет никаких оснований предполагать, что в Херсоне могли отливать столь плохо оформленные имитации солидам. Вернее всего, в переделанной форме планировали выпускать первые фоллисы этого города. Ее небрежно подрезали и в результате получили штампы, которыми и были сформованы монеты, изображения которых приведены на рис. 3: 1, 3. Но она не была пущена в серийное производство. Полагаем, что были разработаны более изящные формы, не требовавшие подрезки. Бронзы, отлитые в них (рис. 3: 2, 4, 5), следует отнести ко второй серии. Итак, высказав наши соображения по вопросу о периоде эмиссии херсоновизантийской монеты из клада, попытаемся определить ее номинал. Сразу же заметим, что она не могла быть гемифоллисом, так как на ее реверсе нет стандартного для того времени обозначения номинала - аббревиатуры « C», да и весит она примерно в два раза больше этих монет, отливавшихся в Херсоне в VIII-IX вв. Вернее всего, изучаемая бронза была первым херсонским фоллисом. Именно этим обстоятельством можно объяснить поиск стиля ее оформления. Но так как производство бронз этой разновидности оказалось слишком трудоемким, а полученные экземпляры уж очень некачественными, то вскоре вместо них в обращение поступили куда проще оформленные фоллисы с монограммой правителя на аверсе и с «крестом на Голгофе» на реверсе. Но в любом случае денежную реформу в Херсоне, приведшую к выпуску нового номинала, можно приурочить к совместному правлению Василия I 1 При перечеканке были бы сбиты элементы оформления херсонской литой бронзы, чего мы не наблюдаем. Македонянина и Константина, т.е. к 869- 879 гг. Допускаем, что имя старшего августа было вынесено на аверс, а упоминание его соправителя и их титулатура - на реверс. Попытаемся изложить и обосновать исторические выводы, вытекающие из атрибуции Чамну-бурунского клада (Чореф 2012a: 157-172). Мы уверены, что у нас нет оснований сомневаться в слабости византийского влияния в регионе к моменту его сокрытия. Очевидно, что в начале третьей четверти IX в. Горная Таврика не входила в состав Византии. Ведь чеканить фальшивые монеты такого качества на территории империи было бы небезопасно. Сам же факт выпуска на Мангупе имитаций солидов, причем выбитых довольно древними штемпелями, свидетельствует как о его неподчинении византийским властям, так и о слабом знакомстве местных монетчиков с реалиями денежного дела империи. Вернее всего, эта эмиссия стала возможной в результате сжатия зоны контроля фемы Херсона до собственно города и его ближайших окрестностей, приведшей, кроме всего прочего, к ослаблению торговых связей в регионе. А, как известно, с конца IX в . из византийских «табелей о рангах» исчезли сведения о стратиге Климатов. Они отсутствуют уже в «Klhtorolovgia» Филофея. В ней упомянуты только наместник фемы - «hJ tou` strathgo;" Cersw`no"» (Oikonomides 1972: 100-101), который был анфипатом и патрикием (Oikonomides 1972: 138-139), а также, собственно, городской стратиг - «oJ strathgo;" Cersw`no"» (Oikonomides 1972: 104-105). Первая должность, судя по «Taktikovn» В. К. Бенешевича, существовала и во времена Константина VII Багрянородного (Oikonomides 1972: 246-247). Заметим, что известны печати, которые, по мнению их издателей, можно приписать стратигам Климатов и Херсона (Соколова 1983: 149-150, № 14; Alekseyenko 2012: 118-119, № 27; Catalogue of Byzantine Seals 1991: 182, № 81.1). Следовательно, у нас есть все основания для локализации «klimavtwn» в Таврике. Учтем и то, что, по мнению И. В. Соколовой, эта военно-административная единица существовала до 870-х гг. (Sokolova 1999: 99). Мы принимаем эту точку зрения. Таким образом, атрибуция гипотетической бронзы «Klimavta (Klimavtwn?)», изданной Вестник НВГУ. № 4/2015 ВСЕОБЩАЯ ИСТОРИЯ 85 А. М. Гилевич, и проверка определения херсоно-византийской монеты Василия I Македонянина и соправителей из Чамнубурунского клада позволили не только проверить гипотезы локализации стратигии Климатов, но и уточнить период ее существования. АДСВ - Античная древность и средние века ВВ - Византийский временник ВДИ - Вестник древней истории ИРАИК - Известия Русского археологического института в Константинополе МАИАСК - Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма МАИЭТ - Материалы по археологии, истории и этнографии Таврии CFHB - Corpus Fontium Historiae Byzantinae CSHB - Corpus Scriptorum Historiae Byzantinae

About the authors

M. M Choref

Nizhnevartovsk State University

Candidate of Historical Sciences, Senior Research at the Regional Historical Research Laboratory

References

Supplementary files